Трагическим и героическим страницам освобождения советскими войсками Крыма посвящены многочисленные монографии, статьи, сборники документов, мемуары. Тем не менее, настоящим событием не только для историков, но и для широкого круга читателей стал научный труд Владимира Кропотова «Тактический десант. Евпаторийская десантная операция 4–5 января 1942 года». Основанная на архивных материалах, воспоминаниях участников и свидетельствах очевидцев, книга позволяет объективно взглянуть на все происходившее 76 лет тому назад в маленьком приморском городе и вскрыть причины трагедии.
М. ЕЛИСЕЕВА
Тема местного значения?
Кратко суть тех драматических событий заключается в следующем. В ночь с 4-го на 5 января 1942 года в порту Евпатории внезапно для оккупантов высадился небольшой морской десант, без достаточного количества боеприпасов и тяжелого вооружения. За несколько часов, пользуясь малочисленностью гарнизона противника, был освобожден весь старый город. Однако из-под Симферополя и Севастополя немцы перебросили в Евпаторию подкрепление и быстро вернули инициативу. Практически весь десант и поддерживающие его с моря силы были уничтожены, более шести тысяч местных жителей убиты за пособничество «партизанам». А всего за время оккупации было расстреляно 12 640 стариков, женщин, детей. Это почти треть довоенного населения города.
Евпаторийский морской десант на фоне огромного противостояния, развернувшегося на фронтах Великой Отечественной войны, — всего лишь эпизод и, по существу, до сих пор остается темой местного значения. К сожалению, в специальных исследованиях, на страницах монографий, посвященных рассмотрению и анализу действий Черноморского Флота в годы войны, эта операция раскрывается довольно поверхностно, зачастую опираясь на сомнительные данные.
Отсутствие достоверных сведений в немалой степени способствовало искажению многих фактов, появлению различных домыслов. Вот почему Владимир Кропотов в 1982 году, будучи научным сотрудником Евпаторийского краеведческого музея, решил воссоздать полную картину происходивших в январе 1942-го событий и тем самым воздать дань памяти тем, кто сражался за освобождение его родного города от захватчиков.
Все эти годы Владимир Сергеевич исследовал все доступные ему источники, в которых содержалась информация о том периоде, тщательно изучил фонды музея, включающие не только крымскую периодику, но и немецкие архивные документы времен оккупации города. Затем он получил разрешение работать с материалами Филиала Центрального архива Министерства обороны — Архива Военно-Морского флота. Такой комплексный подход к анализу исторических фактов позволил установить истину в трактовке основных моментов подготовки, планирования и проведения Евпаторийского десанта. Читателю представлены директивы, приказы, выписки из донесений, рапортов. Сухие строки архивных документов зачастую гораздо убедительнее логических заключений и выводов.
У истоков операции
В книге подробно и аргументировано раскрываются истоки формирования морского десанта. Отмечается, что решение о проведении тактической операции было принято в последних числах декабря 1941 года. После победы под Москвой Ставка Верховного главнокомандования наметила ряд наступательных операций. В их числе на юге страны планировалось в начале 1942 года провести одновременное наступление войск Кавказского фронта и Черноморского флота с целью разгрома фашистов в Крыму.
30 декабря директивой № 1886 командующий Кавказским фронтом генерал-лейтенант Д.Т. Козлов потребовал, чтобы войска Севастопольского оборонительного района перешли в наступление. Шифрограммы шли одна за другой. В директиве от 1 января 1942 года он настаивал на высадке десанта в различных точках побережья полуострова, в том числе в Евпатории с целью подготовки этого района для последующего наступления основных войск на Симферополь. В ответной шифрограмме № 7/556 командующий Черноморским флотом, руководивший обороной Севастополя, вице-адмирал Ф.С. Октябрьский относительно операции в Евпатории отмечает ограниченность ресурсов и возможность выделить лишь один батальон. При этом он предельно ясно излагает свою позицию о целесообразности проведения десантов только при условии начала фронтовой операции.
Как видно из переписки, Ф.С. Октябрьский всячески противился срочной высадке морских десантов. 5 января в его дневнике появилась такая запись: «Крымский фронт и его «энергичный» командующий требуют от флота того, что флот не может… Но Козлов неумолим, требует высадки десанта в Евпатории, так как собирается в январе переходить в решительное наступление на Старый Крым, Симферополь. Приказ есть приказ».
Ключ к пониманию — в архивах
Во многих исследованиях нет четкого понимания задач десанта. Кто-то утверждает, что группа должна была захватить город и двинуться на Симферополь, другие считают — в направлении населенного пункта Раздольное.
Все точки над «i» расставлены в директиве №00216/ОП от 31 декабря 1941 года, которая впервые публикуется в открытом доступе именно в книге Владимира Кропотова. В этом документе указываются цель операции, сроки ее проведения, состав сил с постановкой им задач.
Командовать операцией было поручено капитану 2 ранга Буслаеву. Ему предписывалось силами в составе: тральщик «Взрыватель», сторожевые катера № 041, 081, 062, 102; торпедные катера №№ 91, 101, 111, 121, 53 высадить десант в порту Евпатория с задачей занять побережье, захватить город и аэродром и держать оборону до подхода Приморской армии. Батальон должен был обеспечить войскам плацдарм для наступления на Симферополь и в направлении Джанкой, Перекоп, Чонгар.
Впоследствии состав высадочных средств был изменен. Пять торпедных катеров заменили тремя малыми охотниками, обладавшими высокой скоростью хода, маневренностью и мореходностью. Возросла и численность всего состава морского десанта — от 540 до 700 человек.
Формирование десантного отряда проходило в чрезвычайно сжатые сроки. Командование Севастопольского оборонительного района не решалось снять с передовых позиций какое-либо отдельное соединение для выполнения задачи в Евпатории. Сводное соединение комплектовалось из различных частей флота, непосредственно не задействованных на передовой. В него вошли отряд разведотдела ЧФ, отряд особого назначения НКВД, взвод саперов Отдельной Приморской армии, другие военнослужащие и гражданские лица. Костяком десантного отряда был отдельный батальон морской пехоты. Он не получил номера и по всем документам проходил как «отдельный» или «особый». Включенные в его состав военнослужащие формально находились в частях своей постоянной приписки. Командовать батальоном назначили капитан-лейтенанта К.Г. Бузинова.
В спешно созданном подразделении было немало людей, по роду своей службы не связанных с морем. Они представляли разнородные по характеру предназначения соединения — зенитный артполк и службу наблюдения и связи, инженерный батальон, артдивизион. Более того, большинство бойцов сводного батальона не имели и никогда не проходили специальную десантную подготовку. У 208 человек в графе призыва стоит 1942 год! У многих даже не было навыков обращения с оружием. Так, отмечает автор книги, в Евпаторийском десанте участвовали несколько десятков севастопольских комсомольцев, а также призванные в декабре 1941-го добровольцы из Краснодарского, Орджоникидзевского краев.
Вооружение бойцов батальона Бузинова было обычным для стрелковых соединений нашей армии в 1941–1942 годах: трехлинейки Мосина, ручные гранаты, пулеметы Дегтярева. Автоматического оружия практически не было.
Во многих публикациях приводится численность батальона — 536 человек, причем нигде не указывается конкретный список личного состава. Владимир Кропотов задался вопросом, почему эта информация до сих пор не прозвучала официально. Ответ он нашел в Архиве Военно-Морского флота. Как оказалось, такое замалчивание скорее всего было связано с особенностями формирования батальона. В донесении командира по моботделению ЧФ Э № 988 от 02 января 1942 года указано: «Числить поименованных ниже младших командиров, рядовых специалистов кораблей и частей СФ, осужденных Военным трибуналом ЧФ с посылкой на фронт, в особом батальоне капитан-лейтенанта Бузинова». В этом списке 42 фамилии. Понятно, что эти люди были осуждены не за тяжкие преступления.
560 человек — вот та цифра, которая, по мнению автора книги, достаточно верно составляет численность особого батальона. Из них в соответствии с именным списком безвозвратных потерь личного состава Отдельного особого батальона морской пехоты ЧФ погибли 536 человек. В дальнейшем из этого списка удалось установить около 20 бойцов, оставшихся в живых. Большинство из них оказались в плену.
Такие потери, несомненно, обусловлены рядом объективных и субъективных причин, которые скрупулезно анализирует Владимир Кропотов.
При разработке операции, считает автор, штаб Черноморского флота располагал неверными разведданными о ситуации в Евпатории. В частности, учитывались сведения, полученные во время высадки в город 6 декабря 1941 года двух диверсионно-разведывательных групп. Однако та операция позволила гитлеровцам обнаружить слабую защищенность гарнизона с моря. Немцы оперативно заминировали причалы, береговую полосу и разместили на прибрежных зданиях огневые точки.
Никакой местной агентуры у советских войск в Евпатории в то время не было. Новые сведения фиксировались только в ходе проведения воздушной разведки, но это не давало полной информации о противнике. К сожалению, не было принято никаких мер и по ликвидации немецкого аэродрома в Саки.
Им было приказано взять Евпаторию
Подготовка операции проходила в условиях повышенной секретности. В 2 часа 41 минуту 5 января корабли подошли к точке развертывания и по сигналу с флагмана устремились к заранее намеченным пунктам высадки десанта. Уже через 10 минут стартовал первый штурмовой отряд десантников. Удивительным было то, что сначала противник не оказывал ни малейшего сопротивления. Четыре морских охотника одновременно ошвартовались у Хлебной и Товарной пристаней, разгрузились, также беспрепятственно отошли и заняли позиции на рейде. Следом к причалам подошла еще пара охотников. Они зажгли сигнальные огни, обозначив створы для подхода и швартовки тральщика и буксира. Седьмой катер все это время находился у входа в порт, координируя по рации действия кораблей и подразделений десанта.
Внезапно акваторию порта прорезали лучи прожекторов. И сразу же ожила румынская береговая батарея, к причалам потянулись цепочки трассирующих пуль немецких пулеметов. Корабли открыли ответный огонь.
В Севастополь ушла телеграмма: «Высадку продолжаем под сильным артиллерийско-пулеметным огнем. Буслаев».
А в следующую минуту тральщик накрыло залпом пушек. Командир десанта, находившийся на кормовом мостике «Взрывателя», был прошит несколькими осколками. Погиб весь расчет кормового 45-мм орудия. Радист отстучал вторую телеграмму: «Буслаев убит. Принял командование операцией. Полковой комиссар Бойко».
Высадив десант и выгрузив боеприпасы, «Взрыватель» и буксир СП-14 отошли в море. Вскоре к ним присоединились шесть катеров. На рейде оставался лишь катер МО-041, который должен был забирать раненых и доставлять их на корабли.
Тем временем схватка на берегу принимала все более ожесточенный характер. Под шквальным огнем взвод лейтенанта Пронина продвигался по набережной. Уничтожив немецкий патруль, направился к комендатуре. Рота лейтенанта Шустова прошла в глубь старого города и освободила из лагеря в районе мясокомбината около 300 военнопленных.
Примерно к 10 часам 5 января старый город был практически освобожден. Штаб десанта расположился во взятой с боем гостинице «Крым».
К сожалению, при подготовке к десанту не была в должной степени оценена высокая мобильность немецких войск и умение быстро реагировать на изменение ситуации со стороны командования 11-й армии. С 9 часов 25 минут авиация начала совершать непрерывные налеты. А всего, согласно Отчету о боевых действиях десанта штаба охраны водного района 5 января немцы бомбили 40 раз, причем к полудню атаковали не только корабли высадки, но и причалы, отрезая моряков от берега. В город вошли первоначально следовавший в Феодосию 105-й пехотный полк 72-й дивизии, разведывательный батальон 22-й дивизии, 70-й саперный батальоны, ряд вспомогательных частей. Немцы согнали к орудиям разбежавшихся в начале боя румынских артиллеристов и, усилив превосходство в силах примерно в 5 раз, начали энергично уничтожать десант.
Корабли высадки, лишенные связи с батальоном, в течение дня маневрировали в Евпаторийской бухте.
Батальон погибал, исчерпав все возможности, израсходовав все боеприпасы. Защитники гостиницы «Крым» и Евпаторийского маяка предпочли плену смерть в бою. Флагман отряда кораблей десанта тральщик «Взрыватель», выброшенный штормом на песчаный берег, вел огонь по танкам до последнего патрона. Не сдавались в плен даже раненые матросы, подрываясь на своих гранатах.
Впервые опубликованные донесения в вахтенных журналах, рапортах командиров дают читателю возможность проследить за действиями каждого катера в отдельности.. Кроме того, в книге описывается судьба кораблей, принимавших участие в Евпаторийской десантной операции.
Автор обращает внимание еще на одну немаловажную деталь. Из текста директивы
№ 00216/ОП следует, что первоначально формирование второго эшелона, предназначенного для оказания помощи десанту, не планировалось, как это заявляется во многих современных источниках. Решение направить в Евпаторию еще один батальон было принято уже в ходе проведения операции 5 января 1942 года. Командиром этого батальона назначили майора
Н.Н. Тарана. В состав эшелона включили эсминец «Смышленый» и тральщик ТЩ-27. Общее количество десантников второго отряда было порядка 600–700 человек. Командовать десантной операцией адмирал Октябрьский поручил своему однокурснику по Высшему военно-морскому училищу им. Фрунзе капитану 2-го ранга И.Е. Абрамову.
Хронику последовавших событий Владимир Кропотов восстановил по тексту донесения командира эсминца «Смышленый» В.М. Тихомирова-Шегулы. В частности, в его рапорте сообщается, что с десантом установить контакт удалось, но поскольку корабль был обстрелян с берега танками, получил повреждения, он был вынужден вернуться. А капитан 2-го ранга Абрамов, находившийся на тральщике, судя по записям в журнале оперативного дежурного штаба ЧФ, самоустранился от участия в операции. Автор книги дословно цитирует документ: «2 час.
19 мин. ТЩ- 27 вышел из ГБ в Евпаторию для высадки десанта; 4 час. 10 мин. ТЩ-27 из-за свежей погоды возвратился в Стрелецкую бухту».
Менее чем за два часа тральщик не мог пройти и половины пути в Евпаторию и вернулся в Севастополь. Следовательно, не пройдя и трети расстояния, Абрамов приказывает командиру тральщика, подчинявшемуся ему непосредственно во время проведения операции, вернуться в Севастополь. Более того, он не считает нужным сообщить об этом командиру эсминца и вообще не поддерживает с ним никакой связи.
А во время «свежей погоды» на море, в Евпатории кипели жаркие бои. Группе из 60 человек, вырвавшейся с Бузиновым из города и находившейся в Мамайских каменоломнях, был виден подошедший эсминец, его артиллерийская дуэль с немецкой батареей и уход в Севастополь. Десантники надеялись, что все-таки какое-то подкрепление сумело высадиться. Увы… Отправляющиеся в Евпаторию и 6, и 7 января корабли, встречая сильное огневое сопротивление противника, возвращались на главную базу.
Мифы о группе Латышева
Командование Черноморского флота продолжало предпринимать попытки прояснить ситуацию с морским десантом, оказать ему помощь. Несколько групп разведчиков, которым удалось проникнуть в город, в своих донесениях докладывали, что десант, вероятно, уничтожен. Однако оставалась еще надежда на достоверную информацию от разведгруппы в составе 12 человек под командованием комиссара У.А. Латышева, высаженной 7 января с подводной лодки «М-33». Ей предписывалось, обогнув с севера озеро Мойнаки, выйти на окраину Евпатории и, установив контакт с местными жителями, «выявить место расположения и состояние нашего десанта». Планировалось, что «М-33» будет ожидать разведчиков в месте высадки с 9 по 12 января в промежутке 01–02 часов ночи. Высадка и посадка на лодку проводилась с резиновых шлюпок.
Первая радиограмма от Латышева была получена 8 января в 14 часов. В ней сообщалось о неудачной высадке группы: две шлюпки с шестью бойцами унесло в море.
Услышав выстрелы на восточной окраине города, разведчики предположили, что десантники ведут бой. Однако вскоре было установлено, что это фашисты добивали раненых (что делалось немцами в обязательном порядке) после расстрела очередной партии приговоренных. Сомнений в гибели десанта не оставалось, и 9 января группе Латышева приказали идти на посадку.
До сих пор нет достоверных сведений, как погибли разведчики. Во многих источниках повествование о судьбе группы заканчивается донесением, которое якобы передал комиссар Латышев днем 14 января: «Мы подрываемся на своих гранатах, прощайте…». Автор книги утверждает, что весь этот пафос не соответствует действительности. Владимир Кропотов публикует выдержки из вахтенного журнала разведывательного отдела ЧФ, в котором последнее донесение от разведгруппы датируется 11 января. Автор подробно анализирует действия всех сторон и делает вывод, что группу не смогли забрать из-за несогласованности места приема сигнала с лодки. Луч должен был подаваться слева от маяка, а с лодки подали условный сигнал справа от маяка. Это и стало роковой ошибкой. С условленного места для посадки разведчиков свет фонаря не был виден…
Черные дни января
К утру 6 января бои в Евпатории прекратились. Фашисты методично описывали в своих донесениях, как они расправлялись с десантниками и карали местных жителей. В частности, автор книги приводит выдержку из опубликованного в газете «Голос Крыма» от 11 января 1942 года обращения немецкого главнокомандования к населению Крыма по поводу десанта в Евпатории: «…Желая улучшить положение населения, немецкое главнокомандование всеми силами старалось избегать последствий разрушений, причиненных большевиками. Подавляющая часть населения искренне поддерживала немецкое главнокомандование, но часть жителей злоупотребляла нашим доверием… Вследствие такого нечестного поведения они лишили себя защиты международного права. Виновные были подвергнуты жестокому наказанию: их расстреляли, а дома преступников уничтожены». Однако уже в послевоенных источниках фашисты всячески изворачиваются, пытаясь смягчить тотальный террор в отношении гражданского населения и приуменьшить данные о числе жертв. Чтобы исключить подозрение в проведении массовой расправы, бывший командующий 11-й армией Эрих фон Манштейн в своих мемуарах утверждает, что совместно с десантом участвовали около 1200 вооруженных партизан, которые были уничтожены в бою. Владимир Кропотов полностью развенчивает эту версию. Со ссылками на архивные документы он приводит в книге цифры погибших десантников, мирного населения, фашистов. Никаких партизан не существовало.
Автор книги публикует свидетельства очевидцев о том, как зверски расправлялись фашисты с десантниками и евпаторийцами.
Вместе с тем он разоблачает послевоенных псевдогероев-«десантников». К примеру, один такой якобы медбрат «вывел из боя свыше 100 раненых, убил на колокольне немецкого офицера-корректировщика, 7 января ворвался в гестапо, освободил 24 арестованных ребят». Другой же заявил: «Я возглавлял евпаторийское подполье»! После войны таких «вояк», пытавшихся примазаться к подвигу, возвеличить себя за счет тех, кто самоотверженно погиб в том бою, было немало. Но мертвые уже не скажут правды…
Десант шел наверняка
Через всю книгу красной нитью проходит мысль о том, что уверенность в успехе операции была не только в штабах, но и среди рядовых десантников и офицеров. С воодушевлением с десантниками отправился бывший председатель Евпаторийского горисполкома Я. Цыпкин, чтобы снова утвердить в городе советскую власть. Возвращались в родной город недавний начальник горотдела НКВД С. Иванов, начальник милиции П. Березкин. Примечательно, что в состав десанта включили старшего корреспондента газеты «Красный черноморец» политрука Н.А. Варакина для освещения событий при освобождении Евпатории. Все верили в победу, потому что со дня на день ожидалось наступление Кавказского фронта, и это было зафиксировано в директиве Ставки Верховного главнокомандования № 170005. Предполагалось, что при таком развитии событий немцам будет уже не до Евпатории. Эвакуация десантного отряда с занятого плацдарма не прорабатывалась, потому что вообще не допускалось неблагоприятное развитие операции. И это одна из основных причин трагедии.
По мнению автора книги, выжидательная стратегия командования Кавказского фронта в итоге обернулась сокрушительным поражением в мае 1942 года. Она же стала главной причиной провала десантных операций в январе 1942-го, в том числе Евпаторийской. Однако автор не стремится к обличению виновных.
Нельзя не обратить внимание на то, что в книге подробное описание развития событий приводится как с советской, так и с немецкой позиции.
Для коренных евпаторийцев, в число которых входит и автор книги, десантная операция — особое событие в истории города. В Евпатории память о героях увековечена в монументах, названиях улиц и на мемориальных досках. В одном из залов Евпаторийского краеведческого музея развернута экспозиция, посвященная подвигу десантников, где посетителям демонстрируют диораму, отражающую момент высадки основных сил батальона морской пехоты.
В этом году жителями города принято решение пройти в колонне Бессмертного полка с портретами всех тех, кто в январе 1942 года обрел бессмертие на евпаторийской земле. Все они, около 700 человек, продолжают в официальных документах оставаться «пропавшими без вести», которые, как известно, не награждаются. Таковы реалии войны. Но они и не шли за наградами. Выполнив свой воинский долг до конца, они пали в бою за Отечество, которое так мечтали видеть свободным…