Многим россиянам близки и понятны хлопоты, связанные с призывом новобранцев на армейскую и флотскую службу. Ушел паренек во солдаты, и начало болеть материнское сердце: накормлен ли он там, спать нормально уложен, не терпит ли каких-то неоправданных неудобств и притеснений? И летят по всей стране письма, раздается трель звонков: как там, в армии, родное чадо? Но в последнее время родители все чаще задаются и другим вопросом, еще недавно считавшимся неуместным в армейской среде: а есть ли в воинской части священник? Есть ли кому окормлять защитника Родины, поддерживать его духовные силы?
Сейчас мы можем уверенно говорить о том, что институт военных священников в войсках вполне прижился и из экспериментальной стадии перешел к этапу практического становления как вполне перспективная и развивающаяся структура, поделился своим мнением начальник отделения по работе с верующими военнослужащими управления по работе с личным составом Южного военного округа Геннадий Очкин.
К числу положительных моментов можно отнести заключение двустороннего соглашения о сотрудничестве между командованием ЮВО и руководством Донской митрополии, подготовку на этой основе соглашений между командованием объединений и руководством региональных официальных традиционных религиозных объединений.
Хорошей подвижкой в решении кадрового вопроса стал запуск совместного с руководством Донской митрополии пилотного проекта по подготовке кадрового резерва для замещения должностей штатных священников в войсках.
Важным аспектом работы с верующими в войсках округа стало введение ежегодного единого дня духовно-просветительской работы (3 января), приуроченного к празднованию Рождества Христова.
Первые примеры добровольного окормления военнослужащих накануне и в ходе выполнения ответственных учебно-боевых задач появились еще на заре становления современной Российской армии. Особенно широкое распространение такая деятельность получила в период первой и второй чеченских кампаний, мероприятий по принуждению Грузии к миру в августе 2008 года. И надо заметить, что тогда священники выполняли это важное дело исключительно, если можно так выразиться, на общественных началах, даже с некоторыми элементами партизанщины. И уже тогда во весь рост встала проблема работы священнослужителя в полевых условиях. Остается она актуальной и поныне.
Недавно я узнал от коллег о неординарной ситуации, в которой оказался один из священников мотострелкового соединения, рассказал помощник начальника того же отделения, священник СвятоМихайлоАрхангельского храма г. Новочеркасска протоиерей Леандр Кузнецов. Личный состав внезапно подняли по тревоге, предстоял выезд на незнакомый полигон за несколько сотен километров от пункта постоянной дислокации. Священнослужитель подхватил свой «тревожный» требный чемоданчик и прибыл в штаб воинской части. Однако командир посмотрел на него с удивлением: «Батюшка, нам некуда вас даже посадить, в машинах все места строго расписаны…»
Так и пришлось военному священнику, находившемуся к тому же в статусе помощника командира по работе с верующими военнослужащими, как бы со стороны благословлять проходившие мимо него боевые машины и личный состав.
Вообще вопрос о месте священника в армейском строю далеко не праздный. На «зимних квартирах» он, как правило, решается позитивно. В соответствии с имеющимся положением командование должно выделить помощнику командира по работе с верующими военнослужащими рабочее место и даже оборудовать его средствами связи. А вот при убытии солдат и офицеров на полигоны и стрельбища, особенно в незнакомую местность, место священника в ратном строю теряет свои конкретные очертания. Другими словами, он должен питаться там, как говорится, чем Бог пошлет, отдыхать тоже по случаю. Уже не говоря о том, что отправить штатного священника в такую командировку и обеспечить финансирование этого процесса вообще задача из трудноразрешимых. Если военнослужащий выезжает в командировку в соответствии с приказом командира части, то в отношении лиц гражданского персонала Минобороны России, а к их числу относятся военные священники, одного приказа командира недостаточно. Нужно еще распоряжение вышестоящего штаба, что значительно усложняет процесс выдачи необходимых документов и снижает оперативность войскового батюшки. Кроме того, обеспечение мест для отправления служб соответствующей церковной утварью целиком на плечах священника.
Но и это еще не все. По имеющимся канонам Русской православной церкви священник не имеет права покидать пределы своего прихода без письменного разрешения епархиального архиерея, которому подчинен. Более того, священник не может править службу и отправлять требы на новом месте, скажем, на танкодроме или стрельбище, без такого же письменного согласия уже другого, местного епископа. Тут возможны варианты, в том числе и использование опыта старой Русской армии. Можно было бы подумать о создании транстерриториальной военной епархии, когда вышла рота в поле, поставила на земле палатку это территория военной епархии. Ушла рота в пункт постоянной дислокации вновь территория епархиального архиерея. Кроме того, таким образом, можно будет строже соблюдать принцип скрытного перемещения войск.
Словом, трудности, которые еще необходимо преодолеть, в этой сфере имеются. Но и прогресс очевиден.
Еще дватри года назад мы испытывали серьезные затруднения с оформлением так называемых походных полевых храмов, которые в настоящее время получили официальное название «Полевой пункт работы с верующими военнослужащими». Сейчас этот вопрос в стадии кардинального решения, считает Геннадий Очкин.
Своеобразным отправным пунктом в осмыслении проблемы стало стратегическое командно-штабное учение «Кавказ-2012». Тогда военные священники Южного военного округа развернули 6 военнополевых храмов. Пять из них православные, один мусульманский в соответствии с процентным соотношением верующих военнослужащих различных вероисповеданий. А десантники из 7й дивизии ВДВ и вовсе приспособили под храм передвижной модуль, который можно было даже десантировать с военнотранспортного самолета.
Как бы там ни было, а проведение соответствующих церковных служб в поле тогда наладили неплохо. И вот что выяснилось: каждый штатный священнослужитель воинской части оборудовал походный храм в соответствии со своим пониманием этого дела и представившимися возможностями. То есть налицо была некоторая разноголосица, что в армейских условиях не совсем правильно. Эту ситуацию проанализировали в отделении по работе с верующими военнослужащими управления по работе с личным составом ЮВО и приняли решение стандартизировать такой вид деятельности. После некоторых изысканий и экспериментов на свет появились опытные образцы комплектов внутреннего убранства полевого пункта работы с верующими военнослужащими. Причем выполнили их в двух вариантах для христиан и для мусульман. Апробацию такие унифицированные походные комплекты для полевых пунктов работы с верующими военнослужащими прошли на базе полигона Ашулук, где батальонные тактические группы и подразделения 205й мотострелковой проводят полевые выходы. Главным фрагментом комплектов стали иконы и тексты молитв, укрепленные на тканевой основе. Их можно легко транспортировать и при необходимости разместить в любом самом неприхотливом помещении. Тем более что о какихто прихотях в военнополевых условиях и говорить не приходится. Как правило, под нужды походного полевого пункта используется добрая старая армейская палатка УСБ56 образца 50х годов прошлого столетия. А между тем в других силовых структурах активно переходят на использование мобильных модульных сооружений или каркасных палаток типа «Памир».
Эксперимент с походным комплектом признан в целом удачным, в обозримом будущем предполагается его целевое изготовление и отправка в войска по соответствующей разнарядке.
Еще одной вехой в становлении для военных священников стала зимняя Олимпиада2014 в Сочи. Точнее, тот ее аспект, который был связан с обеспечением безопасности спортсменов и гостей. Среди прочих мер было предусмотрено создание 5тысячной объединенной группировки войск (сил) округа по обеспечению качественной подготовки и проведения Игр. До ноября состав спецподразделений группировки постоянно менялся с периодичностью 12 раза в месяц. Потом подразделения стали выполнять задачи на постоянной основе и были выведены только по окончании Параолимпийских игр.
Практически сразу после начала формирования группировки встал вопрос о необходимости духовного окормления личного состава, рассказал Геннадий Очкин. И было принято решение заниматься этим на ротационной основе. Большая часть работы легла на плечи священнослужителей близлежащих соединений и гарнизонов. В распоряжение командующего Временной группировкой был отправлен и военный священник 7 российской военной базы протоиерей Игорь Алексеенко. За короткое время он оборудовал молельные комнаты в войсковой группировке и группировке МВД, организовал окормление не только военнослужащих Южного военного округа и соответствующих структур МВД, Погранвойск ФСБ, но и расположенных неподалеку волонтеров. Священник неоднократно был отмечен благодарностями и представлен к награждению медалью Минобороны России «За укрепление боевого содружества».
Как видно, большинство помощников командира по работе с верующими военнослужащими, а в основном это священнослужители, относятся к выполнению своих обязанностей очень добросовестно, невзирая на тяготы и лишения воинской службы. И все же их терпением и чувством ответственности, думается, не следует злоупотреблять. Ведь всетаки они люди. К тому же, как правило, отцы многодетных семей. Для них очень часто любая командировка на полевой выход или просто по делам в другой регион не только дополнительная нагрузка, но и значительная финансовая проблема. Скажем, сейчас довольно четко налажена система обучения помощников командира по работе с верующими военнослужащими на курсах повышения квалификации при Военном университете МО РФ. Дело это нужное и важное. В первую очередь на учебу направляют тех помощников командира, которые не проходили военную службу на офицерских должностях. Тут они постигают азы армейской науки и военного быта. Все бы ничего, но оплачивают эти поездки финансовые органы очень уж неохотно. К тому же по самым низким тарифам, в соответствии с которыми человек должен питаться в Москве на 100 рублей в день. Согласитесь, это даже при скромности и воздержании практически невозможно.
Что касается, так сказать, военнополевого аспекта работы войскового батюшки, то нелишним было бы рассмотреть и вопрос об обеспечении их элементами полевой формы одежды, предоставлении транспортных средств.
Есть определенный момент непонимания роли и места священника вообще в воинском коллективе. Скажем, управлению по работе с личным составом ЮВО пришлось расстаться с некоторыми уже утвержденными на должность помощниками командира по работе с верующими военнослужащими. Изредка, но случаются примеры, когда штатные священники отказываются выезжать на полевые занятие вместе с окормляемым личным составом. В основном мотивируется это тем, что священнослужитель в таком случае вынужден надолго отрываться от своего прихода, от решения проблем которого его никто не освобождает.
Имеет место определенная несогласованность в подготовке и применении нормативной базы в деятельности помощников командира по работе с верующими военнослужащими. Так, в Минобороны РФ только разрабатывается руководство по работе с верующими военнослужащими. А Синодальным отделом Русской православной церкви уже разработан и принят на заседании Священного синода в декабре 2013 года документ Положение о военном духовенстве РПЦ в Российской Федерации. Но данное положение сугубо ведомственный документ РПЦ. А в войсках крайне необходим именно такой нормативноправовой акт, который в первую очередь будет являться руководством к действиям командира как непосредственного руководителя и организатора работы с личным составом в части.
Есть опасения, что пробелы в нормативноправовой базе могут усложнить работу с верующими военнослужащими. Между тем о серьезном потенциале института военных священников говорит многое.
Мне уже неоднократно приходилось сталкиваться с примерами, когда солдаты и сержанты, особенно в полевых условиях, заново переосмысливают всю свою прошлую жизнь, отмечает протоиерей Леандр Кузнецов.
Находясь в обстоятельствах, близких к экстремальным, люди начинают строже относиться и к себе, и к окружающим сослуживцам. Именно в исповеди, принесенной в таких обстоятельствах, человек вспоминает и об обиде, нанесенной матери, и о пустяшной ссоре с другом. По большому счету все это ведет к взрослению молодого человека, одетого в солдатскую форму, укреплению его моральной и духовной зрелости. А это те качества, которые необходимы защитнику родной земли.
Юрий СЕЛЕЗНЕВ,
специальный корреспондент журнала «Ориентир»
Оставьте первый комментарий