…Мягким валом прокатывался над крышами домов очередной артиллерийский залп, и тотчас в темноту поднимались огненные столбы. Достигнув максимальной высоты, они начинали распадаться на сотни маленьких падающих вниз огоньков салюта, произведенного в Ленинграде 27 января 1944 года в ознаменование окончательного освобождения города от блокады.
«Даже птица не сможет
перелететь…»
Блокада длилась почти 900 дней — 900 дней смерти, голода, холода, бомбежек, отчаяния и мужества жителей Ленинграда. 8 сентября 1941 года враг замкнул кольцо вокруг города. В Ленинграде не было района, до которого не мог долететь вражеский снаряд. Там, где риск стать жертвой вражеской артиллерии был наибольшим, были развешены предупреждающие таблички: «Граждане! При артобстреле эта сторона улицы наиболее опасна». Несколько из них сохранилось в городе и сегодня в память о блокаде.
Чтобы както помочь осажденным жителям, через Ладогу была организована Дорога жизни, по которой смогли эвакуировать часть населения и доставлять в город продукты.
Но Гитлер пребывал в твердом убеждении, что блокада Ленинграда в течение года неизбежно приведет к сдаче города и вермахту не понадобится чрезвычайных усилий для полного разгрома невской твердыни.
Зимой в России и Наполеону не повезло. Поэтому особые надежды фюрер связывал с прекращением движения грузов по ледовой трассе, рассчитывая, что водный путь, да еще при светлеющих ночах, его авиация и артиллерия точно перережут.
Навигация по льду закончилась 24 апреля. Командующий группой армий «Север» генералполковник Кюхлер в интервью берлинскому корреспонденту опрометчиво заявлял: «Единственный путь по льду Ладожского озера, при помощи которого Ленинград мог получать боеприпасы и средства питания, сейчас, с наступлением весны, безвозвратно потерян. Отныне даже птица не сможет пролететь через кольцо блокады, установленное нашими войсками».
Но Ленинград действовал.
22 мая буксирный пароход «Гидротехник», с трудом пробиваясь сквозь нагромождения льдин, совершил первый пробный рейс из Осиновца в Кобону, на восточный берег. За ним ободренные этим успехом проследовали «Орел», «Никулясы», «Морской лев», «Арзамас»…
И навигация открылась.
Гитлер, по воспоминаниям современников, приходил в неистовство, читая донесения о деятельность Ладожской коммуникации, и неоднократно требовал ее уничтожения. Вермахту было приказано снарядов и бомб не жалеть.
На четвертый день после первого рейса «Гидротехника» развернулось сильнейшее авиационное наступление на Ладогу. Оно продолжалось без перерыва почти полтора месяца…
«Похоже, они меня
уже знают…»
Хронику Ладожской навигации, бесценные свидетельства ее участников собрал и сохранил первый летописец Дороги жизни военный корреспондент фронтовой газеты «На страже Родины» Ариф Сапаров. Его сын петербургский философ и культоролог Мирсаид Сапаров, которому перешел по наследству архив отца, предоставил нам записи из его военных дневников.
Разумеется, корреспондент фронтовой газеты не мог не общаться с защитниками Ленинграда.
Ариф Сапаров встречался с Василием Маркеловым капитаном маленького допотопного парохода «Арзамас», который, буксируя неповоротливую баржу, умудрился противостоять налетевшим на него четырем скоростным пикировщикам. С оторванной трубой, весь покрытый клубами едкого дыма, с наполовину перебитой командой пароход всетаки добрался до берега, доставив баржу с продовольствием.
А с командиром сторожевого корабля «Пурга» Иваном Горовым Ариф Сапаров был на ты еще со времен советскофинляндской войны.
Напористый и энергичный командир добился того, что по вооруженности с «Пургой» не мог сравниться ни один корабль на Ладоге: три крупнокалиберных 40миллиметровых пулемета и три автомата системы «виккерс».
Именно на «Пурге», отплывавшей 4 июля 1942 года с продовольственными грузами и сотней красноармейцев, Ариф Сапаров возвращался в Ленинград с редакционного задания: «Проплыли часа полтора, и ничего себе…
Только настораживали прекрасный солнечный день и удивительный на Ладоге полный штиль.
Вдруг по напряженным лицам зенитчиков и их резким движениям стало понятно: началось! Чинно, как на параде, приближались выстроившиеся рядком четыре «юнкерсы88» в сопровождении «эскорта» двух «мессеров109».
«Похоже, сказал Ваня Горовой, они меня уже знают и пикировать не станут».
Действительно, на счету «Пурги» было восемь заваленных ею «юнкерсов». Обычно фашистские летчики оказывались практически беззащитными, когда выходили из пике. А с «Пургой» это было чревато.
И, как отмечает журналист в дневнике, бомбили с приличной высоты: «Фугасные бомбы рвались одновременно и слева, и справа по борту, а палуба заходила ходуном, штиль мгновенно превратился в шторм».
В 1941-1942 годах в блокадный Ленинград под охраной «Пурги» было доставлено более одного миллиона тонн грузов и эвакуированы девятьсот тысяч человек.
Накануне прорыва
Когда 11 января 1943 года Арифа Сапарова, военного корреспондента газеты «На страже Родины», второй год по заданию командования оперативно освещавшего деятельность легендарной Дороги жизни, срочно вызвали в политуправление Ленинградского фронта, его озарила догадка, почти мгновенно ставшая уверенностью: началось!
Началось то самое решающее наступление, которое покончит с блокадой Ленинграда.
Как писал впоследствии Ариф Сапаров в очерке «Ночь перед боем»: «…мы понимали, что готовится битва, говорили об этом, старались постичь, как она развернется, но, разумеется, толком ничего не знали».
Военным советом фронта был утвержден очень краткий список лиц, посвященных в секреты предстоящей операции «Искра».
Всем были горько памятны предшествовавшие героические, но безуспешные попытки разорвать кольцо блокады:
Любанская операция, трагически завершившаяся окружением 2й ударной армии и гибелью почти ста тысяч советских воинов;
наступление в августе 1942 года, так называемое Синявино-42. Его неудача была предрешена тем, что как раз в это время группа армий «Север» была пополнена прибывшей из Крыма отлично вооруженной 11-й армией фельдмаршала Манштейна, о чем советская разведка даже не догадывалась.
Но теперь, в январе 1943 года, после успехов Советской армии под Сталинградом ситуация была решительно иной. Это чувствовали все, даже те, кто не имел реального представления о соотношении военной мощи противников.
Как свидетельствует в своем дневнике Ариф Сапаров: «Рассказ генерала Говорова был немногословным, выверенным и деловитым. Буднично и суховато Говоров объяснил нам план и задачи предстоящего наступления. Он говорил о том, что вначале ударят с приморского плацдарма войска Федюнинского, а после них вступит в дело корпус генерала Симоняка.
И все сделалось понятным, будто и не было никакой тайны, ревниво оберегавшейся уже несколько месяцев.
Вот, значит, для чего перевозили полки и дивизии в Ораниенбаум с непривычными предосторожностями, в кромешной темноте безлунных ночей, когда даже спичкой чиркнуть считается преступлением.
Вот зачем сгоняли по семь потов с гвардейцев, когда обучались они в своих тренировочных лагерях и на учебных полях брать специально построенные городки, оборудованные по типу немецких укрепленных пунктов.
Вот почему на Токсовских озерах учились быстро преодолевать ледяные поля и крутые обледенелые берега.
Фашистов ожидал сюрприз, к которому они вряд ли были готовы. Бывалый вояка Кюхлер, возглавлявший немецкую группу войск «Север», никак не ожидал, что впервые в истории осады крупных городов главный удар будет нанесен изнутри блокадного кольца. Причем силами не одной дивизии, как в 1941 году, а целой армией».
Ариф Сапаров фиксировал в своей книге «Дорога жизни»: «Суда Ладожской флотилии, пользуясь погодной аномалией конца 1942 года, продолжали навигацию вплоть до первых чисел января и сумели только в период с 13 декабря до 8 января перевезти в Ленинград тридцать восемь тысяч воинов и необходимое для них вооружение».
«Свое выступление на совещании Говоров заключил непривычными для военного времени словами: «Товарищи, за работу!» свидетельствует А.Сапаров. Мы немедленно разошлись по комнатам, отведенным для нас комендантом. Две трети политработников были уже в частях. А нам предстояло воплотить слова командующего фронтом в сотни текстов инструктивных писем, обращений, листовок, способных донести до каждого бойца значение происходившего.
Весь день и полночи мы трудились, не разгибая спины. Нас вдохновляло пламенное обращение, доставленное майором Небалуевым с Волховского фронта: «Наступил долгожданный час. Мы идем к тебе, многострадальный Ленинград. Мы будем идти вперед, и только вперед. Среди нас не будет трусов и малодушных. Мы будем равняться по вашей доблести и мужеству, дорогие ленинградцы. Другого пути у нас нет. Смерть или победа! Мы клянемся тебе, Ленинград, только победа!»
Кольцо разорвано
К вечеру 12 января 1943 г. 136-я стрелковая дивизия генерала Симонюка во взаимодействии с 61-й танковой бригадой продвинулась вперед на три километра. Одновременно в наступление пошли войска Волховского фронта. На протяжении 13 - 17 января штурмовые части дивизии вели упорные бои за Рабочий поселок №5. Современные историки уточняют, что как только немецкое командование осознало значение захвата Марьина гвардейцами генерала Симоняка и их дальнейшего продвижения, был отдан приказ гарнизонам Шлиссельбурга (Петрокрепость) и Липок пробиваться на юг, в Синявино, чтобы помочь частям, оборонявшим Рабочий поселок №1 и Рабочий поселок №5. Был организован контрудар из Рабочего поселка №5 по 136й стрелковой дивизии и 61-й танковой бригаде. Однако энергия наступления была столь велика, что удар был отражен и при этом уничтожено до 600 фашистов.
После упорных боев в районе Рабочего поселка №5 18 января 136-я стрелковая дивизия соединилась с войсками Волховского фронта.
19 января 136-я дивизия Симоняка была преобразована в 63-ю гвардейскую стрелковую дивизию, которая вошла в состав 30-го гвардейского корпуса.
Был образован Ленинградский Краснознаменный 30-й корпус, в который вошли 45, 63, 64-я гвардейские дивизии, прославившиеся в боях за Ленинград. А генерал Симоняк получил среди солдат прозвище генералпрорыв.
В 1943 году в армейской газете «Боевой товарищ» Ариф Сапаров писал: «Именно гвардейцы генерала Симоняка вдохновили всю армию своим примером. Они доказали, что самые укрепленные позиции многоопытного и хорошо оснащенного противника не смогут выстоять при хорошо подготовленном штурме».
Ставка ликовала. По итогам январского наступления генералу Симоняку было присвоено звание Героя Советского Союза с вручением Золотой Звезды и ордена Ленина.
Большое число воинов дивизии Симоняка получили высокие награды, в частности, орденами Красного Знамени были награждены комбаты Духенко, Салтан, Зверев, Пономаренко, начальник полковой артиллерии Давиденко, помощник начальника штаба Туманов, ротный Перевалов, автоматчик Бархатов; орденами Суворова 3-й степени командиры полков Кожевников, Федоров, Шерстнев, комбаты Ефименко, Малашенков и Собакин. Замполит Хламкин орденом Красной Звезды.
Борьба продолжается
В своем дневнике Сапаров записывал: «Радостно видеть, как волна невиданного воодушевления, вызванного долгожданной победой, преобразила людей, придала им новые силы. Хотя еще вчера казалось, что они работают на пределе человеческих возможностей.
Прорыв блокады вызвал всеобщее ликование в городе. На улицах Ленинграда возникают неожиданные митинги. Каждому хочется выразить свои чувства, часто совсем незнакомым людям: гражданским и военным, подросткам и старикам.
Тому, кто пережил январь 1942го, понять это нетрудно».
Сразу же после прорыва блокады военный журналист Ариф Сапаров был командирован политуправлением Ленинградского фронта на строительство железной дороги, которую проложили в очищенном от фашистов коридоре шириной от восьми до одиннадцати километров вдоль всего южного берега Ладоги. Там он повстречал своих старых друзей транспортников, перебравшихся с ладожского льда на прокладку новой магистрали.
За семнадцать суток по простреливаемому противником берегу были проложены железная и автомобильная дороги. И уже 7 февраля по вновь проложенному пути в Ленинград прибыл первый железнодорожный состав с Большой земли.
При этом продолжала действовать и ледовая Дорога жизни. Удалось значительно улучшить снабжение города продовольствием и товарами первой необходимости. А промышленные предприятия получили сырье и топливо.
Это было большой победой.
Однако, как известно, несмотря на героические усилия, развить этот успех сразу не удалось. Блокада была окончательно снята лишь через год, 27 января 1944 года.
«Началось наше
наступление!»
В статье, опубликованной сразу после прорыва блокады, Л.А. Говоров написал о том, что с этого момента святой долг войск Ленинградского фронта будет состоять в разгроме и уничтожении фашистских орд, блокирующих Ленинград.
Тотчас началась разработка операции, которой было суждено войти в историю войны под кодовым наименованием «Нева2». Учения, которые уже давно шли как в штабах всех уровней, так и на полигонах, не были ни прекращены, ни приостановлены, а просто перешли в новую фазу.
Главная мысль, выношенная Говоровым во время ночных бдений в Смольном (как и многие видные деятели той поры он часто работал по ночам, а свои умозаключения заносил в толстую общую тетрадь, которая постоянно лежала на его рабочем столе), состояла в том, что удар по группировке фашистских армий нужно наносить через Пулковские высоты. Преодоление здесь развитой и сильно укрепленной обороны противника компенсировалось в случае удачи выходом войск на оперативный простор. Это был широкий и очень далеко идущий стратегический замысел.
Ставка своевременно ознакомилась с разработками и, как это случалось обычно, внесла в них существенные изменения. Наступление через Пулковские высоты она приказала предварить сильным ударом с Ораниенбаумского плацдарма, для чего туда были переброшены не только крупные соединения пехоты, но и сотни танков, орудий, тяжелых минометов и установок залпового огня. Удивительно, но по воде в Ораниенбаум переправили даже бронепоезд.
14 января 1944 года после артиллерийской подготовки, продолжавшейся 65 минут, в наступление пошла 2я ударная армия. Развивалось оно не очень быстро, мешали ожесточенное сопротивление противника и глубокий снег. Однако к вечеру ширина прорыва вражеской обороны достигла 10 километров. На следующее утро ленинградцы услышали разрывы с юга: это у Пулкова обрабатывали позиции фашистов наши штурмовики. Затем началась артподготовка час и сорок минут огневая мощь Ленинграда буквально поднимала на воздух и выжигала оборонительные порядки немецких войск. А после этого шквального огня в атаку двинулись гвардейцы генерала Н.П. Симоняка.
Если при прорыве блокады любые сообщения о ходе операции в газетах и по радио были категорически запрещены, то через год все обстояло совершенно иначе. Военный корреспондент «Ленинградской правды» М. Михалев уже 15 января опубликовал в газете подробный репортаж о наступлении на направлении главного удара:
«Утром, в 9 часов 20 минут, артиллерийский залп потряс Ленинград.
Огромные вспышки пламени, озаряя сразу полнеба, полыхали на горизонте, и перед ними бледнел солнечный свет. Волнами ходил воздух, дрожали стекла в домах, и часто дрожала земля. Так шла минута, другая, третья. Канонада все возрастала. И тогда люди поняли, что стреляют наши. Догадались: началось! Началось то, чего весь Ленинград уверенно ждал, во имя чего недосыпал, недоедал, боролся, жил. Началось наше наступление!
Час сорок минут гремели наши пушки, и багровое пламя в черном дыму бушевало над позициями немцев. Час сорок минут советская сталь и порох крушили, ломали немецкие агрегаты смерти, продуманный, математически рассчитанный механизм рубежей обороны.
Еще не умолкли залпы, еще рвались снаряды, когда поднялась пехота. Грозная советская пехота встала из земли за 200 метров от врага. Это было как чудо.
Местами на километр от немецкого проходил на этом участке наш передний край. Но бойцы выкопали выносные траншеи. Тихо копали они по ночам мерзлую землю. Перед атакой целые сутки сидели в норах, не зажигая огня, не двигаясь, остерегаясь громкого звука. Но теперь они встали из земли. Это были гвардейцы.
Вместе с пехотой неслись вперед бронированные, похожие на танки самоходные пушки. Скрежеща и рыча, ведя огонь с ходу, без коротких остановок, они расстреливали все, что уцелело на переднем крае врага после артиллерийском подготовки…
Через 2 3 минуты пехота ворвалась в первую линию траншей. Началось самое яростное из всего, что бывает на войне, рукопашный бой…
Немцы силились срезать страшный русский танковый клин, с каждым часом все глубже входивший в их треснувшую машину. Трижды предпринимали они атаки на флангах. Но бронепоезда прикрывали их. Только за пять минут, отражая одну контратаку, бронепоезд выпустил по врагу около 600 снарядов…
В ярости, в поту и крови прогрызали войска Ленинградского фронта второй рубеж немецкой обороны. И он был прорван к исходу суток в нескольких местах.
Свершилось невероятное, с точки зрения немцев. Все их расчеты опрокинуты, огневая система разрушена, оборона под Ленинградом прорвана. И по трупам врагов, по изрытой, избитой, но желанной, долгожданной земле идут вперед советские батальоны».
Главное событие операции произошло 20 января. Рано утром в районе Ропши соединились наши войска, наступавшие с двух направлений, здесь состоялся митинг. С этого дня началось последовательное расчленение и уничтожение группы армий «Север».
Гремит салют
над Ленинградом
В штабе началась подготовка победного приказа. Еще ни один документ здесь не готовили с такими тщанием и торжеством. Его подписали командующий фронтом Говоров и в качестве членов Военного совета руководители Ленинградской партийной организации Жданов и Кузнецов. По существу, они обращались ко всем, кто оказался в кольце блокады:
«Товарищи красноармейцы, сержанты и офицеры войск Ленинградского фронта! Моряки Краснознаменного Балтийского флота! Трудящиеся города Ленина!
Войска Ленинградского фронта в итоге двенадцатидневных напряженных боев прорвали и преодолели на всем фронте под Ленинградом сильно укрепленную, глубоко эшелонированную долговременную оборону немцев, штурмом овладели важнейшими узлами сопротивления и опорными пунктами противника под Ленинградом: городами Красное Село, Ропша, Урицк, Пушкин, Павловск, Мга, Ульяновка, Гатчина и другими и, успешно развивая наступление, освободили более 700 населенных пунктов и отбросили противника от Ленинграда по всему фронту на 65 100 километров. Наступление наших войск продолжается.
В ходе наступления нашими войсками разгромлены вражеские войска, державшие Ленинград в осаде, и захвачены большие трофеи.
В итоге боев решена задача исторической важности: город Ленинград полностью освобожден от вражеской блокады и от варварских артиллерийских обстрелов противника.
В ознаменование одержанной победы и в честь полного освобождения Ленинграда от вражеской блокады сегодня, 27 января, в 20 часов город Ленина салютует доблестным войскам Ленинградского фронта 24 артиллерийскими залпами из 324 орудий…»
Лишних или свободных орудий не было. Штабу пришлось ревизовать резервы фронта, а также ленинградские предприятия, где ремонтировались артиллерийские установки, поврежденные в боях. Собранные таким образом орудия привозили к Петропавловской крепости и на стрелку Васильевского острова цугом, цепляя друг за друга. Зато сигнальных и осветительных ракет на фронтовых складах оказалось огромное множество.
Вечером по городской радиотрансляции началась передача праздничного приказа. Никаких извещений о месте салюта не было, поэтому люди, услышав о нем, выходили на улицу и начинали двигаться к историческому центру города к Петропавловке, постепенно заполняя Невский проспект, Александровский сад, Дворцовую площадь, набережные.
Ровно в восемь вечера прогремел первый залп, звук которого прокатился над крышами домов, и тотчас в небо поднялись огненные фонтаны фейерверка.
Ленинградский радиокомитет транслировал салют на всю страну. Здесь же велась его запись на восковой диск. Оператор иногда выбегал на лестницу, через открытое окно прислушивался к грому орудий и, возвращаясь в студию, поправлял рекордер на аппарате. Он понимал, что участвует в создании чрезвычайно важного звукового документа войны.
Разгром немецких армий под Ленинградом имел колоссальный резонанс. Хорошо сказал об этом всесоюзный староста М. И. Калинин: «Победа, которую завоевал Ленинград, не простая победа, это мировая победа!» Так было подчеркнуто всемирноисторическое значение событий, которые в январе 1944 года произошли под Ленинградом.
За массовый героизм и мужество, проявленные защитниками блокадного Ленинграда, согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР 8 мая 1965 г. городу присвоена высшая степень отличия звание «Городгерой».
27 января День полного освобождения советскими войсками города Ленинграда от блокады его немецкофашистскими войсками (1944 год) отмечается как День воинской славы России.
Татьяна АЛЕКСЕЕВА.
Игорь БОРИСОВ.
Сергей ГОРОВОЙ
Оставьте первый комментарий