Маньчжурская стратегическая наступательная операция, блестяще проведенная войсками Забайкальского, 1го и 2го Дальневосточных фронтов, моряками Тихоокеанского флота и Краснознаменной Амурской военной флотилией на завершающем этапе Второй мировой войны, 75 лет назад, — это яркая и героическая страница нашей и мировой истории. Этому предшествовала огромная и напряженная работа командования Советской армии, ратный подвиг офицеров и солдат, усилия всего народа нашей многонациональной страны по приближению величайшего исторического события — победы над Японией в ходе Второй мировой войны.
В этой публикации мы раскроем некоторые аспекты подготовки ведения боевых действий с японскими милитаристами в 1945 году.
Для быстрого окончания Второй мировой войны, для обеспечения безопасности дальневосточных границ и ликвидации очага агрессии в Азии 8 августа СССР объявил войну Японии.
Дальневосточная военная кампания советских войск включала Маньчжурскую стратегическую наступательную, ЮжноСахалинскую наступательную и Курильскую десантные операции, которые были проведены с исключительной эффективностью и в очень короткие сроки — всего за 25 суток (9 августа — 2 сентября 1945 г.)
Милитаристское правительство Японии вплоть до Курской битвы не отказывалось окончательно от планов нападения на СССР. Несмотря на то, что боевые действия на Дальнем Востоке так и не начались, СССР был вынужден на протяжении всей войны держать в этом регионе крупную войсковую группировку. Возле нашей границы вплоть до 1945 года находилась миллионная Квантунская армия. К отражению японской агрессии готовилось все местное дальневосточное население: мужчины были мобилизованы в армию, женщины и подростки изучали методы ПВО. Вокруг стратегически важных объектов строились укрепления [1].
В это сложное для нашей страны время японская разведка собирала сведения о движениях советских войск и передавала их в штаб вермахта. Японцы нападали на торговые суда в нейтральных водах, препятствовали доставке грузов в дальневосточные порты, неоднократно нарушали государственные границы, совершали диверсии на советской территории, перебрасывали через границу пропагандистскую литературу. И только во второй половине 1943 г., когда завершился перелом в ходе Второй мировой войны, стало ясно, что вслед за Италией, уже вышедшей из войны, Германия и Япония также будут разгромлены [2].
На Ялтинской конференции, проходившей в феврале 1945 г. руководство Советского Союза подтвердило, что договоренность между Москвой и союзниками об участии в войне с Японией остается в силе. Красная армия должна была начать военные действия против Японии не позднее чем через 3 месяца после завершения войны в Европе [3].
В апреле 1945 г. Советский Союз денонсировал советско-японский пакт о нейтралитете в целях быстрейшего окончания Второй мировой войны и ликвидации очага агрессии в Азии. Красной армии предстояло разгромить войска противника на территории Китая и Северной Кореи. Эта задача ставилась на август 1945 года [4].
Такой срок являлся вполне реальным при условии помощи со стороны союзников в создании на Дальнем Востоке двух-трехмесячных запасов горючего, продовольствия и транспортных средств. Даже частичная подача союзниками всего этого непосредственно в наши тихоокеанские порты значительно облегчила бы перегруппировки войск, сократила бы время и объем перевозок из центра страны. Союзники согласились с нашими доводами и взяли на себя часть поставок.
В ходе Ялтинской конференции американцы пообещали поставить на Дальний Восток
20 тысяч автомобилей и более 250 кораблей и катеров различного класса (фрегаты, тральщики, охотники за подводными лодками, торпедные катера и десантные суда), что и было сделано (возвращены военно-морскому министерству США после войны, как поставлявшиеся по ленд-лизу) [5].
Подготовка к военной кампании на Дальнем Востоке началась сразу после Крымской конференции. Она проводилась по единому плану Верховного главнокомандования и включала комплекс дипломатических, военно-технических и стратегических мероприятий в общегосударственном масштабе.
Наиболее значительные силы японской армии были сосредоточены в восточных областях Маньчжурии, граничивших с советским Приморьем. В западных регионах дислоцировались 6 пехотных дивизий и 1 бригада. Количество солдат противника превышало 1 млн человек, но больше половины бойцов составляли призывники младших возрастов и ограниченно годные. Для усиления уже существующей группировки летом 1945 года их было призвано 250 тысяч. Надо сказать, что многие японские части были недоукомплектованы. Во вновь созданных подразделениях японской армии не хватало оружия, боеприпасов, артиллерии и прочей военной техники, в ее частях и соединениях использовались устаревшие танки и самолеты, которые по критериям того времени соответствовали советской танковой и авиационной технике образцов 1939 года [6].
Нашей стране не оставалось ничего, кроме как активизировать подготовку к выполнению своих союзнических обязательств. Верховный главнокомандующий приказал Генштабу усилить штабы и высший командный состав Забайкальского и Дальневосточного фронтов, а также Приморской группы и направить туда побольше людей, закаленных в войне против гитлеровской Германии, причем лучше таких, которые служили и на Дальнем Востоке. Одновременно Верховный главнокомандующий И.В. Сталин распорядился планировать перемещение войск с таким расчетом, чтобы на Дальний Восток в первую очередь следовали армии и соединения, имевшие боевой опыт в условиях, близких к дальневосточным. И уже в мае победного года СССР начал переброску войск на Дальний Восток. На дальних рубежах были сформированы 3 фронта: 1-й и 2-й Дальневосточные и Забайкальский. До этого существовавшую на Дальнем Востоке организацию войск решено было не ломать. Дальневосточный фронт оставался в основном в прежнем составе и под командованием генерала армии
М.А. Пуркаева. Приморскую группу подчинили штабу бывшего Карельского фронта, перебрасываемого на Восток. Командующим назначили Маршала Советского Союза К.А. Мерецкова. Для главного, забайкальского направления, был утвержден, как руководитель с опытом маневренных действий, Маршал Советского Союза Р.Я. Малиновский, а во главе его штаба поставили одного из наиболее опытных начальников фронтовых управлений генерала армии М.В. Захарова. В наступлении планировалось использовать пограничные войска, Краснознаменную амурскую военную флотилию (командующий — контр-адмирал Н.В. Антонов) и корабли Тихоокеанского флота (командующий — контр-адмирал И.С. Юмашев).
Уже в апреле 1945 года на Дальний Восток потянулись войска и штабы. Первым взял курс на город Ворошилов
(с 1957 г. — Уссурийск) в полном составе штаб бывшего Карельского фронта [7].
30 апреля была отдана директива о перевозке 39-й армии генерал-полковника И.И. Людникова из-под Инстербурга в Забайкалье. А когда Германия капитулировала, в далекий путь тронулись и другие прославленные армии: 5-я под командованием генерал-полковника
Н.И. Крылова — в Приморскую группу, 53-я во главе с генерал-полковником
И.М. Манагаровым и 6-я гвардейская танковая вместе со своим командующим генерал-полковником танковых войск
А.Г. Кравченко — на Забайкальский фронт. Туда же, в Читу, направлялись и многие из руководителей бывшего 2-го Украинского фронта, в том числе Маршал Советского Союза
Р.Я. Малиновский, генерал армии М.В. Захаров, генерал-полковник И.А. Плиев, генерал-лейтенант Н.О. Павловский. В командование 36-й армией, стоявшей в Забайкалье раньше, вступил генерал-лейтенант А.А. Лучинский. Командовать армиями, расположившимися в Приморье, выехали: генерал-полковник А.П. Белобородов (1-я Краснознаменная), генерал-полковник И.М. Чистяков (25-я) и генерал-лейтенант
Н.Д. Захватаев (35-я). Заместителями у вновь назначенных командармов почти везде остались прежние командующие. Они отлично знали театр военных действий.
Внезапность начала войны на Дальнем Востоке зависела прежде всего от сохранения в секрете степени готовности советских войск. С этой целью был разработан и строжайшим образом соблюдался особый режим перегруппировок войск. Срок начала боевых действий никому не объявлялся. Возможность достижения внезапности таилась также и в необычном порядке сосредоточения материальных средств. Ожидалось, что на основе относительно слабой пропускной способности Транссибирской магистрали японцы определят начало войны где-то на осень (когда установится сухая погода). Впоследствии подтвердилось, что Генеральный штаб не ошибся в этих своих предположениях[8].
В сжатые сроки Советский Союз перебросил на Дальний Восток огромное количество
войск и материальных средств. Всего с 6 мая по 9 августа 1945 года на Дальний Восток проследовало 136 тысяч вагонов с войсками, боевой техникой и снаряжением. История военного искусства еще не знала подобной стратегической перегруппировки сил и средств.
Меры оперативной маскировки соблюдались строжайше. Сосредоточение в установленных местах наших ударных группировок, создание запасов материально-технических средств велись под видом обычной деятельности и боевой учебы. Выгрузка эшелонов и движение осуществлялись только ночью. Участки дорог, просматриваемые противником, оборудовались вертикальными маскировочными заборами и над дорожными масками. В этот же период было построено 340 км новых железнодорожных путей.
Личный состав работал напряженно, без устали. Солдаты, сержанты, офицеры постоянно чувствовали заботу командования. С июля 1945 года войска Дальнего Востока перешли на первую норму довольствия. В целях повышения боеготовности были сняты все ограничения в использовании парка транспорта, строевых и боевых машин. Благодаря самоотверженной работе тружеников полей и ферм, широкому развитию военных подсобных хозяйств наши дальневосточные части получали достаточное количество муки, овощей, жиров, мяса и других продуктов питания. Силами войск и местного населения был выполнен большой объем работ по созданию баз снабжения и дорожному обеспечению [9].
За три месяца количество расчетных дивизий на Дальнем Востоке возросло с 59,5 до 87,5, то есть в 1,5 раза, а численность личного состава всей группировки — с 1185 тыс. до 1747 тыс. человек. Всего в период стратегического развертывания на Дальний Восток были перегруппированы 2 фронтовых и 4 армейских управления, 15 управлений стрелковых, артиллерийских, танкового и механизированных корпусов, 36 стрелковых, артиллерийских и зенитно-артиллерийских дивизий, 53 бригады основных родов войск и 2 укрепленных района, что составило в общей сложности 30 расчетных дивизий. 60 % всего количества соединений и частей Сухопутных войск, прибывших на Дальний Восток, вошли в состав Забайкальского фронта. Прибывшие войска имели на вооружении свыше 600 реактивно-минометных установок, а также 900 тяжелых, средних танков и САУ.
К 8 августа 1945 года общая численность войск, привлекаемых для участия в Дальневосточной военной кампании, составила 1,7 млн человек. При этом более 1 млн человек насчитывалось в боевых частях. Советские войска имели на вооружении 5250 танков и САУ, около 30 тыс. орудий и минометов, 1171 установку реактивной артиллерии, свыше 5 тыс. боевых самолетов (включая авиацию флота). Но советские войска не только количественно превосходили противника. Их сила была также в том, что солдаты и офицеры были хорошо обучены и знали театр войны и противостоящего противника в процессе длительной учебы, и прибывших фронтовиков, прошедших горнило войны [10].
В этот же период происходило обновление материальной части дальневосточных танковых соединений. В результате к началу стратегической наступательной операции тяжелые и средние танки и САУ составили до 45 % общей численности танкового парка на Дальнем Востоке. Качественно и количественно изменилась артиллерия. В ходе проведенных мероприятий артиллерийский парк увеличился в 1,4 раза. В Сухопутных войсках стрелковые дивизии были полностью переведены на штатную организацию, хорошо зарекомендовавшую себя в завершающих сражениях против фашистской Германии. Большая часть их была усилена современными видами вооружения и военной техники — самоходно-артиллерийскими установками, автоматическим стрелковым оружием, грузовым автотранспортом и механической тягой.
Перед Генеральным штабом при разработке замысла операций стояло много проблем. Достижение победы над Японией в короткий срок предполагало стремительность наступления. Квантунскую армию надлежало разгромить сразу, не допуская ее отхода в глубину Китая или Кореи.[11].
В Ставке долго думали над составом группировки сил: сколько войск потребуется и какие именно? В каком их построении гарантируется разгром противника и лучше всего наступать на столь обширных пространствах с преодолением гор, тайги, пустыни, широких рек, укрепленных районов? Когда все эти слагаемые были внимательно изучены, стало ясно, что в Маньчжурии не обойтись без танковой армии, отдельных танковых соединений и конницы. Потребуется флот, в том числе на Амуре и Сунгари. Будет нужна мощная авиация всех видов.
Для этого в период стратегического развертывания советских войск на Дальнем Востоке все три фронта имели по воздушной армии, причем 12-й воздушной армии было придано два бомбардировочных авиационных корпуса РВГК, а 9-й воздушной армии был оперативно подчинен бомбардировочный авиакорпус дальней авиации. За три месяца самолетный парк, благодаря поступлениям из промышленности и переброске с советско-германского фронта, возрос почти на 20 %, несколько изменилось соотношение родов авиации (в основном увеличилось количество бомбардировщиков). Учитывая особенности района предстоящих действий, главнокомандование усилило воздушные армии транспортными авиационными дивизиями и полками. В результате такой перестройки ударная мощь советских ВВС к 9 августа значительно возросла.
Кроме того, на базе Дальневосточной и Забайкальской зон ПВО были созданы три армии ПВО для прикрытия войск Забайкальского, 1-го и 2-го Дальневосточных фронтов. Ранее существовавшие бригадные районы ПВО были реорганизованы в дивизии ПВО. С запада сюда прибыли еще 3 корпуса ПВО. В результате такой реорганизации и увеличения боевых сил артиллерийский парк войск ПВО страны на Дальнем Востоке за три месяца увеличился почти в 3 раза, а истребительная авиация возросла на 13 процентов.
ВВС флота оснащались новыми самолетами. Корабельный состав Тихоокеанского флота (ТОФ) — фрегатами, сторожевыми кораблями, десантными судами. Морская пехота пополнялась личным составом, имевшим боевой опыт. Однако ТОФ по-прежнему уступал японскому флоту в крупных надводных кораблях [12].
Не простым был вопрос о взаимодействии фронтов, в частности, о сроках начала фронтовых операций, но в Маньчжурии правильное согласование усилий между фронтами приобретало особое значение вследствие чрезвычайно сложных и далеко не одинаковых географических условий местности на различных направлениях.
В интересах внезапности использовалась и местность, о чем частично уже говорилось. Совершенно естественно, что враг не рассчитывал на возможность ударов вообще, а танковых тем более, через труднопроходимые горы, тайгу и пустыню. Это относилось прежде всего к монгольскому участку фронта, отгороженному от Маньчжурии и Внутренней Монголии Большим Хинганом и почти безводными степями, примыкающими к Гоби. Горные хребты, таежные заросли, зыбучие пески опреки формальной логике оказались союзниками советского оружия.
После проведения Парада Победы 24 июня 1945 года маршал К.А. Мерецков получил разрешение и 27 июня отбыл на Дальний Восток. За ним через несколько дней последовали маршалы А.М. Василевский и Р.Я. Малиновский. Всем троим в целях соблюдения секретности было приказано снять маршальские погоны.
Прежде всего, маршал А.М. Василевский вручил командующему Забайкальским фронтом маршалу Р.Я. Малиновскому директиву Сталина на предстоящую операцию. В этом документе обращалось особое внимание на обеспечение бесперебойной работы железных дорог в границах фронта и прикрытие района расположения наших главных сил.
Подготовку совместных наступательных действий войск Забайкальского фронта и монгольской Народно-революционной армии предлагалось закончить к 25 июля.
В первый же день пребывания в Чите А.М. Василевскому пришлось рассмотреть вместе с Военным советом фронта множество организационных вопросов, не терпевших отлагательства. Некоторые из них нельзя было разрешить без срочного вмешательства Москвы. Недоставало, например, угля для железных дорог. Местные ресурсы подошли к концу, и, чтобы не сорвать оперативные перевозки, требовалось получить разрешение на использование государственных резервов, сохранявшихся в неприкосновенности.
Серьезную тревогу внушали темпы накопления боеприпасов. Отгрузку их с заводов и подачу в войска следовало ускорить. Недостаточно быстро шли на фронт транспорты с самолетами.
В войсках ощущалась острая нехватка емкостей для воды. А без нее грозило остановиться наше наступление в пустынных и горных районах Маньчжурии.
Возникали осложнения с доставкой в передовые части горючего для техники. Недоставало связистов. Запаздывало комплектование медицинских учреждений. Существовали проблемы с ремонтом бронетанковой техники.
Особое беспокойство вызывали положение и состояние 6-й гвардейской танковой армии. День ото дня все больше нарушался график движения железнодорожных эшелонов с войсками и техникой. Армия не имела автотранспорта: он остался на месте прежнего ее размещения. Некомплект автомашин только по штатным частям составлял 2274 единицы, а вместе с приданными армии двумя мотострелковыми дивизиями он достигал почти 3000 [13].
А.М. Василевский и Р.Я. Малиновский порознь и вместе побывали на основных операционных направлениях Забайкальского фронта, произвели совместно с командармами детальную рекогносцировку, лично проверили войска. В ходе работы на местах родились многие соображения, предопределившие блестящий успех наступательных операций фронта.
При выборе направления наступления учитывалась система долговременных вражеских сооружений. Там, где позволяла местность, удары планировалось наносить на стыках японских узлов сопротивления и УР.
Тихоокеанский флот был переведен на оперативную готовность № 1. Торговые суда укрылись в заранее установленных пунктах, а на морских коммуникациях была введена система конвоев. К старым минным заграждениям, поставленным еще в 1941 году, добавились новые.
Флоту следовало в первые же дни войны высадить ряд десантов на Корейском полуострове. Кроме того, на Северный флот и Тихоокеанскую флотилию возлагались оборона всего морского побережья и нарушение коммуникаций противника. Ближайшими портами, через которые могли поступать грузы и войска для Квантунской армии, были Юки, Расин и Сейсин. К высадке десантов в этих портах и был подготовлен флот. По сведениям разведки, порты охраняла сильная береговая артиллерия. Наиболее укрепленным считался порт Сейсин, где находились гарнизон до 4 тысяч человек и сильная береговая оборона [14]. Для поддержки наших десантов были использованы дивизии пикировщиков и штурмовиков. Одновременно с воздушными налетами на порты должны были нанести удар и наши торпедные катера.
Для организации и поддержания четкого взаимодействия был создан мощный и квалифицированный орган управления. Главнокомандующего советскими войсками на Дальнем Востоке маршала А.М. Василевского облекли большой властью и дали ему надежных помощников[14].
Членом Военного совета войск Дальнего Востока Ставка утвердила генерал-полковника И.В. Шикина. На должность начальника штаба был назначен генерал-полковник С.П. Иванов. Оперативно был сформирован и сам штаб. В него вошли генералы и офицеры, прибывшие вместе с А.М. Василевским, а также группа офицеров Генштаба, работавшая на Дальнем Востоке под руководством генерал-майора Н.Ф. Мензелинцева. Командование Военно-воздушных сил сосредоточилось в опытных руках Главного маршала авиации А.А. Новикова, а в штабе главкома имелась ячейка управления авиацией во главе с генерал-лейтенантом Е.М. Белицким.
Обстановка и задачи, которые предстояло решать органам высшего управления войсками в операциях против империалистической Японии, во многом отличались от тех, что были на западе. Отдаленность театра военных действий от центра страны, его огромные размеры и сложность, разнохарактерность привлекаемых сил и средств создавали дополнительные трудности. На западе, как правило, соседние фронты наступали параллельно, соприкасаясь между собой. Здесь же, на Дальнем Востоке, благодаря специфическому положению противника, они должны были разгромить его встречными ударами, наступая с трех направлений при активном содействии флота.
Значительное внимание уделялось вопросам взаимодействия авиации с наземными войсками. Как правило, осуществлялся принцип централизованного управления действиями авиации. Однако в ряде случаев приходилось передавать некоторые авиационные части и соединения в оперативное подчинение общевойсковым соединениям. Это было обусловлено тем, что в горно-лесистой местности при ограниченном количестве дорог наземные войска действовали по отдельным направлениям, удаленным друг от друга на значительные расстояния. Таким образом, здесь, на Дальнем Востоке, допускалась несколько большая децентрализация управления авиацией, чем в операциях, проводившихся против фашистской Германии. Для налаживания тесного взаимодействия с наземными
войсками командиры авиационных соединений выезжали на командные пункты командиров общевойсковых соединений, для того чтобы оттуда в случае надобности ставить задачи подчиненным частям и подразделениям и управлять их действиями. В подвижные войска выделялись наиболее подготовленные авиационные офицеры, имевшие в своем распоряжении достаточно мощные радиостанции для связи с аэродромами базирования при действиях подвижных соединений в оперативной глубине.
Инженерную службу возглавил генерал-полковник К.С. Назаров. Войсками связи управлял генерал-полковник Н.Д. Псурцев. При главкоме имелись также ответственные представители от всех центральных управлений, ведавших материально-техническим обеспечением. С их помощью очень оперативно решались все вопросы, требовавшие рассмотрения в Москве. Эту группу в составе 52 человек возглавил заместитель начальника Тыла Вооруженных сил генерал-полковник В.И. Виноградов.
При подготовке и в ходе кампании перед тыловыми органами возникали задачи большой сложности. Тыловое обеспечение явилось одним из важных факторов, лимитирующих сроки начала Манчьжурской операции.
Мероприятия, связанные с материально-техническим обеспечением войск, начали проводиться еще в марте 1945 г. И продолжались они до самого начала военных действий, а некоторые и с началом наступления советских войск. Для всех трех фронтов главную трудность составляли огромные пространства, ограниченность транспортных средств и малая возможность использования местной промышленности и сырьевой базы для обеспечения войск боеприпасами и горючим. Большую часть этих средств приходилось доставлять за многие тысячи километров. Благодаря своевременно принятым мерам к началу Маньчжурской операции на Дальневосточных фронтах были созданы запасы: боеприпасов — 3–4 боевых комплекта, горючего — до 7 заправок, продовольствия и фуража — на 20 суток. Медицинские учреждения имели 118 050 коек, из них 62 тыс. принадлежали армейским госпитальным базам. Запасы материальных средств в войсках создавались в таких размерах, чтобы каждое соединение могло входить в район своего предназначения с полными войсковыми запасами [16].
Вся работа, проделанная органами тыла в подготовительный период, обеспечила успешный ход операции. Несмотря на то, что советские войска продвинулись за первые 10–15 дней на 300–800 км, они не испытывали серьезных затруднений в снабжении, за исключением временных перебоев с подачей горючего для 6-й гвардейской танковой армии. Особо следует отметить благородный и самоотверженный труд советских медиков, которые провели большую работу по ликвидации различных эпидемических заболеваний среди местного населения Манчьжурии [17].
Как показал весь ход событий, такая организация управления вполне себя оправдала. За полгода в окончательной стадии был создан и развернут новый стратегический фронт.
При выборе направления наступления учитывалась система долговременных вражеских сооружений. Там, где позволяла местность, удары планировалось наносить на стыках японских узлов сопротивления и УР. Для обеспечения внезапности до начала перехода в наступление главных сил предусматривались действия на широком фронте небольших хорошо вооруженных и подвижных передовых отрядов. Для разрушения долговременных оборонительных сооружений на 1-м Дальневосточном фронте готовилась четырехчасовая артиллерийская и авиационная подготовка. Были созданы многочисленные группы подрывников. Общевойсковым соединениям придавались танковые бригады и отдельные тяжелые самоходно-артиллерийские полки, предназначавшиеся для непосредственной поддержки пехоты.
В ходе подготовки к боевым действиям летный состав и авиационные штабы тренировались в умении действовать в горно-лесистой местности и над морем. За три месяца, предшествовавших началу военных действий, только в одном авиационном соединении было проведено 27 летно-тактических учений, 240 лекций по оперативно-тактическим вопросам. На занятиях летный состав изучал такие темы, как «Авиационная подготовка при прорыве укрепленных районов», «Особенности действий авиации в горах» и т. п. С докладами выступали опытные летчики — участники Великой Отечественной войны — Герои Советского Союза. Летный состав, прибывший с Запада, тщательно изучал районы предстоящих боевых действий, настойчиво тренировался в полетах в сложных метеорологических условиях. Технический состав вновь прибывших авиационных частей знакомился с особенностями эксплуатации материальной части в дальневосточных условиях (особый температурный режим, пыльные аэродромы и т. п.). Учитывая особенности района боевых действий, авиационные командиры много времени отводили навигационной подготовке летчиков. На местности, бедной ориентирами, важное значение приобретало правильное использование радиотехнических средств самолетовождения и применение дымов. Там, где естественных ориентиров было мало, силами авиационно-технических частей и наземных войск создавались искусственные ориентиры. На вершинах сопок были выложены хорошо видимые с воздуха цифры. Каждая из дорог в районе полетов наших самолетов обозначалась буквами. Такую же систему искусственных ориентиров предполагалось создавать и на территории, очищенной от войск противника [18].
Борьбу за господство в воздухе предполагалось вести в том числе за счет уничтожения самолетов противника на аэродромах. Поскольку радиус действия радиотехнических средств обнаружения в горной местности сокращается, предусматривалось широкое применение барражирования истребителей в воздухе. Большие задачи встали перед тыловыми органами: необходимо было строить оперативные аэродромы, подвозить горючее и боеприпасы в условиях слабо развитой дорожной сети и т. п. Чтобы облегчить решение этих задач, в каждую подвижную танковую группу было выделено по одному инженерному батальону и одному БАО, которые изыскивали и подготавливали аэродромы. Учитывая сложные условия строительства аэродромов, общевойсковое командование выделяло в помощь органам авиационного тыла части наземных войск. Для изыскания аэродромов и посадочных площадок на территории Маньчжурии предполагалось с началом боевых действий забрасывать в тыл противника по воздуху небольшие группы [19].
Обобщая сказанное, можно сделать вывод. В период развертывания войск на Дальнем Востоке:
приведены в полную боевую готовность находившиеся в Приморье и Забайкалье войска и укрепленные районы;
разработан план ведения оборонительных действий;
создана система противовоздушного прикрытия заблаговременно подготовленных станций выгрузки важных узлов дорог, районов сосредоточения;
предусмотрены меры по борьбе с воздушными десантами, организована и приведена в полную боевую готовность оборона морского побережья;
всемерно усилена разведка.
В ходе оборонительных работ решались вопросы маскировки и дезинформации противника.
В период подготовки к военным действиям против Японии советское Верховное главнокомандование создало мощную наступательную стратегическую группировку войск, способную выполнить задачу по разгрому японских войск в Манчьжурии, Северной Корее, на Южном Сахалине и Курильских островах.
3 сентября 1945 года миллионы советских людей, открыв газету «Правда», прочитали на ее первой полосе обращение И. В. Сталина: «… Сорок лет ждали мы, люди старшего поколения, этого дня. И вот этот день наступил. Сегодня Япония признала себя побежденной и подписала акт о безоговорочной капитуляции… Наш советский народ не жалел сил и труда во имя победы. Мы пережили тяжелые годы. Но теперь каждый из нас может сказать: мы победили. Отныне мы можем считать нашу отчизну избавленной от угрозы немецкого нашествия на западе и японского нашествия на востоке. Наступил долгожданный мир для народов всего мира…».
ЛИТЕРАТУРА:
Щербаков А.Война с Японией в 1945 году. [Электронный ресурс]. URL: https://proza.ru/2020/01/13/409 (дата обращения: 14.05.2020).
Иванов И. Разведка знала планы Токио. ВПК. 28 сентября 2005 г. [Электронный ресурс]. URL:https://www.vpk-news.ru/articles/2603 (дата обращения: 03.05.2020).
Советско-японская война: боевые действия на Дальнем Востоке. [Электронный ресурс]. URL:https://warspro.ru/velikaya-otechestvennaya-vojna/obshhie/sovetsko-yaponskaya-vojna#i-4 (дата обращения: 16.04.2020).
Штеменко С.М. Генеральный штаб в годы войны (книга первая). — М.: Воениздат, 1985. С. 375.
Кузнецов Н.Г. Курсом к Победе. — М.: Воениздат, 1991. С. 671.
Советско-японская война. [Электронный ресурс]. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/ (дата обращения: 24.05.2020).
К денонсации советско-японского пакта о нейтралитете. [Электронный ресурс]. URL: https://ruhttps://ru-history.livejournal.com/2886886.html (дата обращения: 01.05.2020).
Вступление СССР в войну с Японией и боевые действия Красной Армии на Дальнем Востоке. [Электронный ресурс]. URL:. https://skeptimist.livejournal.com/1517175.html (дата обращения: 01.06.2020).
Исаков В.И. и др. История Тыла Краснознаменного Дальневосточного военного округа. Военно-
исторический труд. — М.: 2003. С. 119.
Война с Японией. Подготовка. (11 октября 2007). [Электронный ресурс]. URL: https://рустрана.рф/20262/Voyna-s-YAponiey.-Podgotovka (дата обращения: 14.05.2020).
Штеменко С.М. Генеральный штаб в годы войны. — С. 378.
История Второй мировой войны 1939—1945 гг. Том 11. — М.: Военное издательство МО СССР, 1980. С. 432—433.
Штеменко С.М. Генеральный штаб в годы войны (книга первая). — С. 393.
Кузнецов Н.Г. Накануне. Курсом к победе. — М.: Воениздат, 1991. С. 709.
Штеменко С.М. Генеральный штаб в годы войны (книга первая). — С. 395.
История Тыла Краснознаменного Дальневосточного военного округа. Военно-исторический труд. — М.: Авторский коллектив, 2003. С. 131.
Исаков В.И. и др. История Второй мировой войны 1939—1945 гг. Том 11. — С. 441.
Жирохов М.А. Истребители на взлет. — М.: ООО Издательство «Вече». С. 230.
Советская авиация в разгроме империалистической Японии. [Электронный ресурс]. URL: yaponii.html (дата обращения: 04.05.2020)
А. КОЛПАКОВ, полковник запаса