(Триумф и драма Александра Маринеско)
26 июля Россия широко и торжественно отметила День Военноморского флота. В истории ВМФ немало славных страниц, но Великая Отечественная война стала самым тяжелым испытанием для нашей Родины и ее Вооруженных Сил. Советские моряки героически сражались на Балтике и на Севере, в Черном море и на Тихом океане. Они участвовали в десантных операциях, несли службу на подводных лодках, военных кораблях, катерах. А когда нужно было защищать морские базы, с честью воевали и на суше — в рядах морской пехоты.
В этот юбилейный 2020 год, когда мы отмечаем 75-летие Победы в Великой Отечественной войне, хотелось бы вспомнить о морском офицере, который по тоннажу потопленных вражеских кораблей признан самым результативным советским подводным асом. Имя этого человека известно каждому в нашей стране. Это Герой Советского Союза капитан 3 ранга Маринеско. Александр Иванович — личность неоднозначная, но, несомненно, героическая и яркая. По сей день упоминание о нем зачастую вызывает бурную реакцию — от ненависти до восхищения его военным талантом.
Особенно часто подвергается нападкам поход лодки С-13 под его командованием в январе-феврале 1945 года, когда экипаж уничтожил шедший из Данцига немецкий суперлайнер «Вильгельм Густлофф». Многие политические деятели и историки называют это потопление «атакой века», а самого Александра Маринеско — «подводником № 1» отечественного флота. Вместе с тем, особенно на Западе, звучат обвинения, что экипаж С-13 совершил военное преступление и погубил тысячи мирных беженцев.
Вот как «Википедия» описывает это событие: «30 января 1945 года С-13 атаковала и отправила на дно лайнер «Вильгельм Густлофф» (водоизмещением 25 484 брт), на котором находились 10 582 человека: 918 курсантов младших групп 2-го учебного дивизиона подводных лодок, 173 члена экипажа судна, 373 женщины-военнослужащие из состава вспомогательного морского корпуса, 162 тяжелораненых военнослужащих и 8 956 беженцев, в основном стариков, женщин и детей. Транспорт шел без конвоя (торпедолов учебной флотилии TF-19 вернулся в порт Готенхафен, получив повреждение корпуса при столкновении с камнем) в сопровождении легкого миноносца Lowe. Из-за нехватки топлива лайнер шел прямым курсом, без выполнения противолодочного зигзага, а повреждения корпуса, полученные ранее при бомбардировках, не позволяли ему развить большую скорость (корабль шел на скорости всего 12 узлов)».
Но есть и иные точки зрения на это событие. К примеру, автор двухтомного издания «Лучшие подводные асы Второй мировой войны» капитан 1 ранга Геннадий Дрожжин в главе «Грандиозный «подарочек» Гитлеру», основываясь на документах Центрального архива ВМФ, Военно-морского музея и свидетельствах ветеранов-подводников, приводит другие факты относительно «атаки века».
Прежде чем перейти непосредственно к описанию торпедирования, автор напоминает читателю о ситуации, сложившейся в тот период на втором фронте. В декабре 1944 – начале 1945 года командование вермахта предприняло мощное контрнаступление в Арденнах с целью рассечь и в последующем разгромить англо-американские войска. Премьер-министр Великобритании У. Черчилль в письме И. Сталину пишет о создавшемся «тревожном» положении и слезно просит начать крупное наступление, чтобы немцы перебросили на Восточный фронт войска с Западного направления. Несмотря на неблагоприятные погодные условия, Ставка Верховного Главнокомандования, идя навстречу союзникам, во второй половине января начинает широкие наступательные действия по всему Центральному фронту. Вскоре в районе Данцига –Кеигсберга оказалась прижатой к морю огромная группировка войск, в которую входило в общей сложности 580 тысяч солдат и офицеров, а кроме того — 200 тысяч фольксштурмистов (ополченцев).
21 января 1945 года вышел приказ главнокомандующего военно-морскими силами Германии гросс-адмирала Карла Деница, предписывающий всем имеющимся немецким кораблям и судам принять участие в эвакуации беженцев. В этом документе также указывается, что в первую очередь следует эвакуировать выпускников школы подводного плавания. Это был цвет фашистского подводного флота — 3 700 человек, экипажи для 70–80 новейших подлодок, предназначенных для блокады Англии. Их определили на самое крупное судно, стоящее в Данцигской бухте, — «Вильгельм Густлофф».
Говоря о погрузке этого корабля, Геннадий Дрожжин опирается на воспоминания как военных, так и гражданских лиц. В частности, он цитирует выдержки из книг бывшего пассажирского помощника капитана «Вильгельма Густлоффа» Гейнца Шена, в обязанности которого входило размещение пассажиров, поэтому он хорошо запомнил, что за «мирный» контингент грузился на лайнер. По его словам, в основном это были высокопоставленные военные и разный чиновный люд из представителей гражданских властей, администраций концлагерей Майданек, Аушвиц, Штутхоф. Кроме того, в обстановке полной секретности на корабль грузились большие обитые железом ящики (в некоторых источниках высказывались предположения, что это были фрагменты Янтарной комнаты и золото рейха). По утверждению Шена, на «Густлофф» могли попасть только по специальным документам, подписанным высокопоставленными фашистскими бонзами. При этом, уточняет немец, в соответствии с секретными инструкциями все должно было выглядеть как загрузка ранеными госпитального судна, для чего на дымовой трубе был срочно нарисован огромный красный крест. Этот маскарад проводился на случай появления над портом разведывательных советских самолетов.
Интересные факты приводятся в книге лауреата Нобелевской премии в области литературы немецкого писателя Гюнтера Грасса «Траектория краба». Автор признает, что в годы Великой Отечественной войны когда-то белоснежный туристический лайнер «Вильгельм Густлофф» стал плавучей учебной базой немецких подводников. Грасс также нашел документальное подтверждение тому, что в злополучном рейсе на борту корабля находилось более тысячи моряков-подводников, женский батальон ВМФ, войсковое соединение 88-го зенитного полка, хорватские добровольцы. Это был вооруженный лайнер, подчиненный ВМФ, который шел без опознавательных знаков, с сопровождением. Как утверждает автор, весь мир, в том числе и немцы, сразу после войны не подвергали сомнению, что «Вильгельм Густлофф» был «законной целью для атаки», которую блестяще провел советский офицер Александр Маринеско.
К началу Великой Отечественной войны он уже был опытным и авторитетным подводником. Это был прирожденный моряк, даже сама фамилия Маринеско (итальянское marine, латинское marinus, — «морской»), само провидение было на его стороне. Александр ничего не боялся ни на море, ни на суше. В водной стихии руководствовался своей интуицией и опытом, поступая порой вопреки законам подводной войны и ее логики.
Этот человек широкой натуры имел и свои слабости: увлекался азартными играми, выпивкой, женщинами… Маринеско вовсе не был бронзовым памятником самому себе при жизни. Живой человек, со своими достоинствами и недостатками. Судя по всему, он был добрым разгильдяем, увлекающимся человеком, способным и на подвиги, и на безрассудство, и на добрые дела.
Его прямота и самостоятельность суждений раздражали береговых штабных работников. Они не любили его. Но когда требовалось совершить невозможное, задачу ставили именно этому «неудобному» офицеру.
Во фронтовом послужном списке Маринеско — несколько успешных боевых походов, атаки на вражеские конвои, защита наших транспортов. Была даже уникальная операция — высадка десанта на занятое противником побережье для захвата шифровальной машины «Энигма». К сожалению, тот рейд в тыл врага оказался неудачным: разведчики просчитались, и в штабе немецкого полка ценное шифровальное устройство не обнаружилось. Однако поход под носом у противника был проведен без потерь, за что командир подводной лодки М-96 капитан-лейтенант Маринеско был награжден высшим на тот момент орденом — Ленина.
В 1943 году он получает под свое командование дизель-электрическую торпедную подводную лодку класса С под номером 13. Несчастливое число оказалось для него крайне удачным. Именно на этом корабле водоизмещением более 800 тонн, обладающим более совершенными системами вооружения, в том числе шестью торпедными аппаратами и набором артиллерийских средств, он совершит свои самые результативные походы. В 1944 году Маринеско атаковал крупный транспорт «Зигфрид», который хоть и не был потоплен, но получил серьезные повреждения и почти до конца войны находился в ремонте. Отчаянный характер Маринеско проявился в том, что он не ограничился только торпедной атакой, а открыл огонь по транспорту еще и в надводном положении из 100-миллиметрового артиллерийского орудия и 45-миллиметровой зенитной установки. Только когда опасность нависла над самой лодкой (сопровождавшие «Зигфрид» немецкие корабли бросились на всплывшую субмарину), командир принял решение уйти на глубину, что не позволило ему добить транспорт. За этот поход капитан Маринеско был награжден орденом Красного Знамени.
В начале января 1945 года С-13 вышла в свой очередной поход. Никто не думал, что он войдет в историю самых ярких побед подводного флота страны. 30 января после 20 суток патрулирования лодка под командованием капитана 3 ранга Александра Маринеско обнаружила выходящий из Данцигской бухты громадный транспорт в сопровождении конвоя. Корабли охранения шли с правой стороны лайнера, прикрывая его с открытой части моря, полагая, что вдоль берега, где небольшие глубины, советским подводным лодкам невозможно пройти незамеченными. Но С-13 направилась именно туда. Убедившись, что немецкий корабль идет на большой скорости, Маринеско, чтобы выйти в торпедную атаку, принимает решение следовать в надводном положении, хотя и рискуя быть обнаруженным. Так и случилось. С «Вильгельма Густлоффа» замелькал свет прожектора с запросом: «Кто такой?» Сигнальщик с С-13 по приказу командира ответил каким-то матерным словом. Немцы приняли лодку за своего тральщика TF-18, идущего с левого борта в снежной завесе, и успокоились.
Тем временем на подлодке царило громадное напряжение. Чтобы обогнать лайнер и занять позицию для торпедного залпа, нужно было выжать из дизелей все, «что можно и чего нельзя». Погоня в надводном положении на максимально возможной скорости длилась более часа. На расстоянии 700 метров Маринеско дал команду на пуск снарядов. Три торпеды одна за другой устремились к цели. Раздался сильнейший взрыв — «Вильгельм Густлоф» пошел ко дну.
По официальным данным, в результате атаки С-13 вместе с «Вильгельмом Густлоффом» погибли 5348 человек, что превратило его потопление в крупнейшую морскую катастрофу в истории.
Как же удалось лодке С-13 после атаки, что называется, «в упор» не только благополучно вернуться в базу, но и по пути следования уничтожить ещё один немецкий крейсер «Генерал фон Штойбен» водоизмещением 14 660 тонн, перевозивший 3 600 танкистов, которых перебрасывали для защиты Берлина?
Вот как это объясняет Геннадий Дрожжин в своей книге. После торпедирования С-13 сразу погрузилась и быстрым ходом направилась от тонущего корабля. Немцы же начали забрасывать место погружения советского судна глубинными бомбами, а затем бросились за ней в погоню. Когда Маринеско понял, что его подлодка взята в клещи, он дает команду двигаться обратно в точку потопления лайнера. От взбаламученной взрывами воды, перемешанной с грязью, илом и песком со дна моря, образовалась «защитная завеса», непроницаемая для ультразвуковых волн гидролокаторов. Сквозь эту стену и пошла лодка на малой скорости, однако через некоторое время ее курс движения резко меняется. Маринеско предпринял еще один гениальный «шахматный ход». Изучая предыдущие схватки с врагом, он выявил одну шаблонную закономерность бомбометания немецкими противолодочными кораблями. Фашисты всегда устанавливали глубину подрыва бомб на 90, 60 или 30 м — в зависимости от глубины места.
В месте потопления «Густлоффа» глубина не превышала 45 м. Минимальная дистанция безопасного взрыва глубинной бомбы от корпуса лодки — 10 м. Следовательно, надо было идти на глубине 15 м. Бомбы будут взрываться на глубине 30 м, значит, есть запас в 15 м. Так, на максимально бесшумном подводном ходе под электромоторами советской подлодке удалось уйти из района, где на нее велась остервенелая охота.
После тех событий прошло много лет, но тема гибели «Густлоффа» продолжает будоражить общественное мнение. Гибель суперлайнера некоторые упорно считают не боевым результатом, а самой крупной в истории трагедией на море по числу жертв, превосходящей трагедию «Титаника», на котором погибли 1 507 пассажиров.
А вот что говорил о потоплении немецкого корабля командир подводной лодки С-13 сам Александр Маринеско: «Когда до меня доносится шепоток: а не варварство ли подкрадываться к беззащитным торговым судам и отправлять их на дно, меня это оскорбляет до глубины души. Прежде чем добраться до противника, подводная лодка ежечасно подвергается смертельной опасности от мин, сетей, катеров-охотников за подводными лодками, самолетов, береговой артиллерии… Вспомните потери подводников. Из всех тринадцати «эсок» на Балтике дожила до Победы только одна — наша «тринадцатая». В военное время море не место для прогулок, а театр военных действий. Всякий корабль, вышедший в море, выполняет военную задачу, даже если этот корабль не военный, а только военизированный. Всякий человек, ступивший на палубу такого корабля, понимает, что он может стать объектом атаки и с воздуха, и из морских глубин».
Разве эти слова не ставят все точки на «i» в трагедии, разыгравшейся 75 лет назад в водах Балтийского моря? Ведь не советский народ начал войну против Германии. В свой последний рейс «Вильгельм Густлофф» ушел не как госпитальное судно, а как военный транспорт, окрашенный в серый цвет и оснащенный зенитными орудиями. Командир советской подлодки обнаружил цель и уничтожил ее. Это закон войны. Трагедия. Но сама война — не сравнимая ни с чем трагедия.
Александр Маринеско за тот поход был представлен к званию Героя Советского Союза. Но… Заслуженное награждение не состоялось. Причиной тому стало мнение командования о том, что кавалер Золотой Звезды не должен быть носителем столь негативных качеств, которые у этого офицера были в изобилии.
Горькой была послевоенная жизнь легендарного подводника, в которой он так и не нашел себя. Несмотря на проявленный героизм и неоценимые заслуги перед Родиной, после ряда конфликтов офицер был лишен наград, звания, понижен в должности, а затем и вовсе уволен в запас. В 1949 году по сфабрикованному делу был осужден на три года лагерей, наказание отбывал в Хабаровском крае. Освободившись, работал в Ленинграде на заводе «Мезон». Скончался Александр Иванович после тяжелой и продолжительной болезни 25 ноября 1963 года, в полном забвении и нищете.
История все расставила по своим местам. Ветераны флота, прежде всего те, кто сражался в тех же водах, что и Маринеско, добились восстановления ему законных ветеранских и пенсионных прав. Правда, произошло это уже под конец жизни, и все же смерть он встретил капитаном 3-го ранга, пусть и в запасе. Затем последовал пересмотр судебного приговора по делу о хищениях: понадобились годы, чтобы убедиться, что состав преступления в той истории отсутствовал. И, наконец, в преддверии 45-летия Победы под давлением широкой общественности президент СССР Михаил Горбачев подписал указ о присвоении Александру Ивановичу Маринеско звания Героя Советского Союза «за мужество и героизм, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками в Великой Отечественной войне». Посмертно.
Александр Маринеско — одна из самых противоречивых фигур Великой Отечественной войны, вокруг которого до сих пор не стихают споры. Незаслуженно забытый, а затем возвращенный из небытия. Истина в том, что он был солдатом, честно исполнившим свой воинский долг перед Отечеством. Его атаку должны запомнить на века, чтобы даже в мыслях ни у кого не было начинать войну с Россией.
М. ЕЛИСЕЕВА